Искусство и цензура в путинской россии. Цензура - это что такое? Виды цензуры

Есть ли в российском искусстве цензура? Спросите любого певца, режиссера или актера — их ответы наверняка будут многословными и противоречивыми. Хотя многие слышат словосочетание «авторитарный режим» и представляют себе карикатуру — колючая проволока, заливающиеся лаем полицейские собаки и воспевающие дорогого вождя деятели искусства, из-под сценического грима которых буквально проступает ужас — в правительстве Владимира Путина больше противоречий, чем подобная картина позволяет увидеть.

Парадоксальность российского государства становится особенно очевидной, если проанализировать процветающее искусство этой страны. Именно эти противоречия системы управления и их своеобразное влияние на мир российского искусства способствуют укреплению власти Путина и по сути помогают обеспечивать поддержку российскому президенту.

Так есть ли цензура? Да, будут утверждать некоторые люди, но она неявно выражена, и никто не знает, как она работает. Другие придерживаются противоположной точки зрения, защищая саму идею. Только посмотрите, говорят они, сколько деятелей культуры дал нам Советский Союз — совсем не таких, как сегодняшние молодые, испорченные, мягкотелые представители искусства!

Если рассматривать проблему более детально и во всех тонкостях, то цензура есть, но это в основном самоцензура деятелей искусства, которую они применяют, чтобы не лишиться доступа к государственному финансированию или сценическим площадкам, концертным залам, выставочным залам.

Осенью 2016 года в мире российского искусства разразился скандал, который развивался по предсказуемому сценарию. Выставка работ американского фотографа Джока Стерджеса (Jock Sturges) вызвала возмущение и привела к бесчинствам. Группа хорошо организованных «патриотов», называющих себя «Офицерами России», появились в галерее, в которой проходила выставка. В результате одна фотография была облита мочой, а саму выставку, которая не нарушала российских законов, быстро закрыли.

Перенесемся на несколько месяцев вперед — и вот этих же «патриотов» за их «скабрезные» выходки уже громит в прайм-тайм Дмитрий Киселев, широко известный на Западе как главный российский пропагандист.

Цензура в России — это игра. Самозваные «цензоры» видят в этом возможность выслужиться перед некоторыми чиновниками (а то и перед самим Путиным) и устраивают скандалы. В свою очередь, другие, более влиятельные «слуги» Кремля, не смущаясь, одергивают их и устраивают им разнос. Так что мир российского искусства является не столько объектом серии жестких, систематических репрессий, обусловленных основной, господствующей идеологией, сколько предметом и поводом для столкновений влиятельных лиц и альянсов.

Контекст

Выставку в Эрмитаже проверяют на экстремизм

Российские художники угрожают бойкотировать выставку в Лувре из-за цензуры

Полиция проводит проверку после погрома на выставке в Манеже

В советские времена власти определяли четкие рамки и предупреждали деятелей искусства, что выходить за эти рамки запрещено. Люди в основном знали, как себя вести, и могли принимать осознанные решения о том, как далеко заходить и насколько «перегибать палку». Путинские же чиновники обозначают границы дозволенного наугад, меняют их, как им заблагорассудится, а потом говорят вам, что этих границ не существует. И что вы вообще с ума сошли и сами их выдумали.

Путин — это не Ким Чен Ын. Ему не интересно управлять голодающими крестьянами и лебезящими перед ним людьми-автоматами; у него серьезные амбиции на мировой арене, и он хочет, чтобы с Россией считались во всех сферах жизни, включая искусство. Поэтому он будет препятствовать организованному гонению на искусство и откладывать его до тех пор, пока это будет возможно с учетом других интересов — в том числе военных.

Для российских деятелей искусства это означает, что их скорее всего будут по-разному использовать. Когда вышел фильм Андрея Звягинцева «Левиафан» — страшная картина-размышление о том, как российские чиновники наживаются на своих согражданах — министр культуры России решил продемонстрировать свою лояльность по отношению к властям, обвинив режиссера в том, что тот своим жутким изображением жизни в стране старается угодить западной аудитории. Когда же впоследствии фильм был номинирован на кинопремию «Оскар» и не получил этой награды, этот же самый министр культуры тут же сменил тактику, назвав режиссера «талантливым» мастером. При этом он ясно дал понять, что эта награда в любом случае уже давно не является мерилом таланта, и неважно, что этот прекрасный фильм не оценили.

Лицемерие? Конечно. Но обвинения в лицемерии не имеют особого значения в политической системе, созданной из соображений оппортунизма, ради максимальной выгоды, и министр культуры знает это не хуже российского президента.

Кроме того, следует учитывать и тот факт, что Путин сам хочет, чтобы деятели искусства им восхищались. Восхищение достойнейших представителей общества политически удобно, но этого недостаточно. Можно объяснить, почему Путин возвысил такого человека, как Владислав Сурков, которого долгое время считали кремлевским «серым кардиналом», назначая его на влиятельные посты. Причина в том, что Сурков не только является проницательным стратегом и манипулятором, он также выстраивал связи между Кремлем и миром искусства, защищая одних и запугивая других, и говорил с творческой интеллигенцией не на скучном, казенном жаргоне, а на их собственном языке.

К тому времени, когда в 2014 году Россия решила аннексировать Крым, сотни выдающихся российских деятелей искусства, подписавших открытое письмо «в поддержку позиции президента по Украине и Крыму», сделали это не из страха за свою жизнь. Точно так же я не думаю, что большинство из них сделали это, потому что им было так уж интересно, что происходит на Украине. Они играли в этом процессе ту роль, которую должны были играть, сознательно делая то, чего от них хотел Кремль.

Для политики оппортунизма характерно то, что она действует в обоих направлениях. Если все, что делают власти, это просто спектакль, рассчитанный на то, чтобы понравиться общественности, то и политические пристрастия и убеждения отдельных лиц могут также быть перформативными — ролью в правительственной постановке — и могут быть подняты или убраны со сцены в любой момент. Кто лучше понимает это, чем тот, кто занимается искусством?

Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.

Сразу скажу: я – за цензуру. Вы подумаете, что это парадокс – мол, как журналист может выступать против свободы слова? Но свобода свободе рознь, и цензура цензуре тоже рознь.

«Жить в обществе и быть свободным от общества нельзя» - так говорил ещё дедушка Ленин. И никто его правоту не оспаривает. Мудрый был человек. Что, впрочем, не мешало ему совершать противоречивые поступки. Иногда трагические – что до сих пор аукаются и, может быть, будут ещё аукаться десятки лет. Но не о том речь.

Человек должен ограничивать себя, вседозволенность недопустима. Если он сам этого не делает, это за него делают государственные или общественные институты. И это – цензура в широком смысле слова.

Стоит сказать, что в определении мотивов поведения человека немалую роль играют произведения искусства, а также средства массовой информации. С помощью этих двух важнейших факторов можно иногда полностью поменять мировоззрение человека, особенно неустоявшееся.

Цензура существует в любом государстве, и это едва ли не главный инструмент сохранения власти вообще. Другое дело, какова степень этих ограничений и чего хотят достигнуть с их помощью.

Завершившаяся на днях в США президентская гонка наглядно показала, как власти этой «колыбели демократии» умеют манипулировать СМИ. По всем признакам, явным и неявным, благодаря массовой информационной кампании, должна была победить Хиллари Клинтон. Самое интересное, что так думали во всём мире, причём не только рядовые граждане, но и главы государств. А потому победа Дональда Трампа стала для многих шоком. И это не потому, что Трамп такой-сякой, - просто слишком не теми были ожидания.

Таким образом, власти США вовсю запустили пропагандистскую машину и пропускали не только внутри страны, но и наружу только ту информацию, которая была угодна нынешней администрации Обамы и всем, кто стоит за этой администрацией.

Невзирая на это давление, Трамп победил с таким убедительным перевесом (более чем в 25 процентов), что никто даже не посмел спорить. А если бы не цензура, то, видимо, Трамп нанёс бы демократам вообще сокрушительное поражение.

Зачем я говорю об этом, спросите вы? Что, своих проблем мало? Да нет, не мало. Просто прежде чем кричать об авторитаризме российской власти и кивать на западную демократию, стоит вспомнить хотя бы эту прошедшую выборную кампанию в США.

Конечно, у нас и ментальность другая, и ценности другие, и запреты. Но хочется сказать вот что. Любое государство, стремящееся сохранить себя как таковое, просто обязано использовать такой способ ограничения инакомыслия, как цензура. Государство ведь всегда является механизмом подавления, аппаратом насилия над гражданами, защиты спокойствия одних от стремления ко вседозволенности и разрушению основ строя другими. Здесь я не имею в виду крайность противостояния властей и рядовых граждан – людей государству приходится чаще всего защищать от других людей.

Не будет исполнения законов – не станет и государства. И слабость нашего государства не в слабости экономики, а в необязательности исполнения законов. Если бы за преступления карали всех, невзирая на личности и должности, и к государству было бы больше уважения, и казна бы ломилась от доходов. А то ломятся только карманы некоторых...

Стоит сказать, что в России цензура была практически всегда, и под её жернов попадали даже такие великие, как Державин, Пушкин, Лермонтов, Некрасов, Маяковский, Булгаков, Ахматова, Цветаева, Пастернак, Бродский и другие.

Но вот ведь парадокс: чем жёстче цензура, тем больше и великих имён, и великих произведений. Мне иногда кажется, что что-то значимое и по-настоящему великое может родиться только из противодействия. А дай человеку свободу – и всё ему скоро прискучит.

Помнится, тоже великий, Виссарион Григорьевич Белинский сказал: «Борьба есть условие жизни, жизнь умирает, когда оканчивается борьба». Не будем говорить о широком и в, общем, универсальном смысле этой фразы – остановимся лишь на противодействии существующим устоям представителей литературы и искусства и журналистики.

На протяжении нескольких веков существования цензуры в России появились сотни выдающихся имён, сотни великих произведений. А после того как цензура чуть не сошла на нет в 90-е годы прошлого века и до сегодняшних дней, - где те и писатели, поэты, художники, композиторы? Конечно, они есть, но уже не имеют былого влияния на сердца и души читателей и зрителей. Разрешённая массовая свобода отняла у нас величие духа.

Несколько дней назад по ТВ был показан сериал «Таинственная страсть» о шестидесятниках. Несомненно, это большое культурное событие, но не потому, что играют известные актёры, и хорошо играют (стоит сказать, что многие нынешние сериалы отличаются достаточно высоким уровнем художественности и игры актёров), - в основном из-за темы и ностальгии по тем годам.

Просто уходит великая эпоха шестидесятников, уходит безвозвратно вместе с её представителями, из которых в живых остался только Евгений Евтушенко, да и тому уже слишком много лет. Скорее сериал – это реквием по ушедшему времени и культуре.

После шестидесятников и крупных авторов, их ровесников, в России уже и не было великой литературы. Можно, конечно, назвать пару-тройку имён – таких, как, например, Людмила Улицкая, Денис Гуцко или Дмитрий Быков, но, к сожалению, их мало теперь кто знает. И всё не потому, что пишут они плохо, - просто читатели и вообще россияне потерялись в этой внезапно хлынувшей свободе. Можно смотреть какие угодно фильмы, слушать какие угодно передачи, читать любые произведения. Общественная жизнь и общественная культура фактически перестали существовать – на смену пришло индивидуализированное сознание. Может, это и хорошо, но многие нормы, в том числе и моральные, размываются. А потому советская цензура была, конечно, благом в этом плане.

Если говорить о цензуре в более привычном для нас смысле, то она существует в лице Роскомнадзора, который уполномочен и штрафовать СМИ, и ограничивать доступ к ним, и лишать лицензии. Так, например, пропаганда экстремизма и терроризма, явная клевета, выпады против основ существующего строя и другие «провинности» наказываются самым жестоким способом – не только закрытием СМИ, но и реальными сроками заключения для журналистов.

Пару недель назад, например, из колонии выпустили известного блогера и журналиста Дона Сергея Резника. Он провёл в заключении несколько лет, и теперь его ещё на несколько лет отлучили от публичной журналистики. Я не следил за конкретным поводом для «посадки» Резника, однако его публичные выпады против многих людей и должностных лиц в Ростовской области, чаще всего представителей власти различных уровней, не то что не имели под собой оснований (это прерогатива суда – устанавливать виновность того или иного человека), но подавались в явно оскорбительной форме. Что для журналиста недопустимо и что фактически сломало ему судьбу.

Пока ещё сидит Александр Толмачёв – бывший редактор ростовской газеты «Уполномочен заявить». Говорят, за вымогательство. Чего не знаю, того не знаю, говорить не буду. Но какие-то основания у суда были для принятия этого решения! Ну не верится мне, чтобы в наши дни просто так вот раз – и посадили публичного человека!

Несколько раз попадал под следствие и журналист Дмитрий Ремизов – кажется, сейчас трудится в региональном отделении «Росбалта». Я не берусь судить о реальности причин преследования, поскольку у правоохранителей и у журналиста версии различны.

Вообще, у большинства журналистов, особенно тех, кто трудится в муниципальных СМИ, конечно, хорошо развита самоцензура. Если, конечно, покопаться, талантливый журналист всегда может найти гадости, о которых может не только написать, но и весьма раздуть их до невероятных размеров. Но зачем? Здесь газетчики не столько опасаются за свою судьбу, сколько исходят из позиций целесообразности: для того чтобы власть была эффективной, её нужно поддерживать, а не расшатывать. И если у власти стоит переживающий за судьбу села, города, района, области, страны человек, журналисты просто обязаны оказать ему всяческую поддержку. Ну, а если проходимец, тут уж журналисты спуску не дадут!

Итак, должны быть цензура со стороны государства, которое бережёт свои устои от разрушения, и самоцензура. Ведь если дать себе волю, до того можно договориться! Кто-то, кстати, осознаёт вполне пределы дозволенности и иногда весьма искусно балансирует, из-за чего не только добивается своих целей, но и рождает качественный информационный продукт. Другие же идут напролом и зачастую оказываются удалёнными не только от профессии, но и от общества.

Но есть и ещё один вид цензуры – религиозная. Причём индивидуалистически-религиозная. Это самая страшная цензура, ведь от интерпретации здесь зависит не только осуждение, но и степень наказания.

Некоторое время назад разгорелся спор по поводу очередного фильма Алексея Учителя «Матильда». Ещё в прокат не вышел сам фильм, его даже режиссёр не смонтировал, но уже на «Матильду» обрушился шквал критики.

В основу фильма легла история об отношениях Николая II и Матильды Кшесинской. Факт о влюблённости цесаревича Николая в балерину в 1892-1894 годах никем не оспаривается, да и продолжались отношения только до помолвки будущего императора с Алисой Гессенской (будущей царицей Александрой Фёдоровной). Как интерпретировал режиссёр эти отношения, нам особо неизвестно – можно лишь догадываться по трейлеру. Но уже развернулась обширная кампания против самого фильма. До того, что депутат Наталья Поклонская сделала запрос в Генпрокуратуру по поводу проверки ещё не вышедшего на экраны (!) фильма.

Причина – оскорбление чувств верующих. Первое оскорбление в том, что Николай, причисленный не так давно к лику святых за мученическую смерть, не должен бы показываться в столь неприглядном свете. А вторая причина – в том, что роль российского святого режиссёр отдал немецкому актёру Ларсу Айдингеру, «засветившемуся» недавно в порнографическом фильме.

В этом плане мудро выступил протодиакон Андрей Кураев, который прокомментировал просьбы некоторых православных активистов запретить фильм «Матильда». По его словам, основная проблема в том, что поиски повода для личной оскорблённости уже сформировали тренд.

«Вот эта мода – искать повод для своей оскорблённости – уже граничит с психиатрическим помешательством, - сетует протодиакон. – Когда есть установка, мол, а давайте найдём, на что обидеться, то пуля дырочку найдёт. Я себе не представляю, что было бы с апостолами Христа, если бы они с таким настроением ходили по Римской империи. Они бы никогда не выходили из судебных заседаний, да и там успевали бы оскорбиться видом обнажённых статуй».

Кураев допускает, что кого-то, возможно, и на самом деле оскорбил фильм «Матильда», но даже в этом случае у них есть простой выход: не смотреть эту картину и помолиться.

«Самое главное, не решать за других людей, что кто-то ещё должен быть оскорблён так же, как и я, - объясняет Андрей Кураев. – И потом это чувство можно вылить в молитву, а не в судебный полицейский иск».

Вот в этом как раз и кроется основная опасность такого рода цензуры – решать за других людей.

Недавно я посмотрел довольно талантливый фильм нашего земляка – ростовчанина Кирилла Серебренникова, ныне проживающего в Москве и руководящего бывшим театром им. Н.В.Гоголя, а ныне – Гоголь-центром. Это фильм «Ученик». В мае он был даже удостоен одного из призов Каннского фестиваля.

Как по мне, так картина сколь талантливая, столь же и русофобская, а также антиправославная. Уж ею-то впору бы и оскорбиться. Просто, видимо, мало её кто смотрел у нас в России. Но дело не в этом. Главное в фильме – образ героя, который показывает опасность религиозного фанатизма.

Старшеклассник по имени Вениамин оказался опьянен Словом Библии и отверг свою семью, учителей и одноклассников. По сюжету, подросток становится религиозным фанатиком и вступает в конфликт с учительницей биологии в своей школе.

И толкование Слова Божия приводит подростка к тому, что он уже идёт на убийство, от имени Господа решает, кому жить, а кому умереть – во славу Его.

Вот это – самый страшный вид цензуры – цензура жизни. И религиозный фанатизм, будь то христианский, исламский, буддистский или иной, сегодня выходит на поверхность и начинает вершить судьбы целых народов.

Сегодня экстремисты всех крайностей убивают то, чему они сами, по своему убеждению, служат, предавая изначальное призвание религиозных текстов. Они берут на себя ответственность выступать от имени Бога…

Игорь Северный, «Неделя нашего региона»

____________________
Нашли ошибку или опечатку в тексте выше? Выделите слово или фразу с ошибкой и нажмите Shift + Enter или .

Большое спасибо за Вашу помощь! Мы исправим это в ближайшее время.

Еще в середине прошлого века мудрый Рэй Брэдбери писал: "... если не хочешь, чтобы человек расстраивался из-за политики, не давай ему возможности видеть обе стороны вопроса. Пусть видит только одну, а еще лучше — ни одной..." Фактически в данном отрывке из его романа "451 градус по Фаренгейту" автор описал всю цель введения цензуры. Что это? Давайте узнаем, а также рассмотрим особенности данного явления и его виды.

Цензура - это что такое?

Этот термин был образован он латинского слова censura, который переводится как "взыскательное суждение, критика". В наше время он означает систему надзора за разного рода информацией, которая осуществляется государством с целью не допустить распространения на его территории определенных сведений.

Кстати, органы, непосредственно специализирующиеся на таком контроле, также именуются "цензурой".

История появления цензуры

Когда и где впервые возникла идея фильтровать информацию - история умалчивает. Что вполне естественно, ведь эта наука является одной из первых, контролируемых цензурой. Известно, что уже в Древней Греции и Риме государственные мужи пришли к выводу о необходимости контроля за настроениями граждан с целью предотвратить возможные бунты и сохранить власть в собственных руках.

В связи с этим практически во всех античных державах составлялись списки так называемых "опасных" книг, подлежащих уничтожению. Кстати, чаще всего к этой категории относились художественные произведения и поэзия, хотя и научным трудам доставалось.

Подобные традиции борьбы с нежелательными знаниями активно применялись в первые века новой эры, а после были успешно продолжены и в Средневековье, да и до наших времен сохранились, правда, стали более завуалированными.

Стоит отметить, что практически всегда у властей правая рука по части цензуры - это был какой-нибудь религиозный институт. В античную эпоху - жрецы, а с приходом христианства - папы, патриархи и прочее духовное "начальство". Именно они перекручивали Священное Писание в угоду политическим интересам, имитировали "знамения", проклинали всякого, кто пытался говорить иначе. В общем, они делали все, чтобы превращать сознание общества в пластичную глину, из которой можно лепить что потребуется.

Хотя современное общество и весьма продвинулось в интеллектуальном и культурном развитии, однако цензура - это и сегодня вполне успешный способ контролировать граждан, который успешно применяется даже в самых либеральных государствах. Конечно, делается это намного более искусно и незаметно, нежели в прошлые века, однако цели все те же.

Цензура - это хорошо или плохо?

К примеру, если каждый режиссер кинофильма будет бесконтрольно показывать в своих творениях чрезмерно откровенные сексуальные сцены или кровавые убийства - не факт, что после просмотра подобного зрелища у некоторых зрителей не случиться нервный срыв или их психике не будет нанесен непоправимый урон.

Или же, например, если все данные о какой-то эпидемии в населенном пункте станут известны его жителям, может начаться паника, способная привести к еще более ужасным последствиям или вовсе парализовать жизнь города. А главное - она помешает врачам делать свою работу и спасти тех, кому еще можно помочь.

А если не брать столь глобально, то самое простое явление, с которым борется цензура - это мат. Хотя нецензурно выражаться себе иногда позволяет каждый, однако, не будь ненормативная лексика под официальным запретом, даже страшно представить, на что был бы похож современный язык. Точнее, речь его носителей.

То есть теоретически цензура - это своеобразный фильтр, призванный защищать граждан от информации, которую они не всегда способны правильно воспринять. Особенно это важно в случае с детьми, которых цензура защищает от проблем взрослой жизни, давая им время окрепнуть до того, как придется столкнуться с ними в полной мере.

Однако главной проблемой являются люди, контролирующие этот "фильтр". Ведь намного чаще они используют власть не во благо, а для того, чтобы манипулировать людьми и пользоваться информацией в корыстных целях.

Возьмем тот же случай с эпидемией в маленьком городке. Узнав о ситуации, руководство страны отправляют партию вакцины во все больницы, с тем чтобы бесплатно сделать всем горожанам прививки. Узнав об этом, власти города распространяют данные, что в частных медкабинетах можно сделать платные прививки от болезни. А информация о наличии бесплатной вакцины замалчивается на несколько дней, чтобы как можно большее количество горожан успели купить то, что им полагалось даром.

Виды цензуры

Существует несколько критериев, по которым выделяют различные виды цензуры. Это чаще всего связано с информационной средой, в которой осуществляется контроль:

• Государственная.
• Политическая.
• Экономическая.
• Коммерческая.
• Корпоративная.
• Идеологическая (духовная).
• Нравственная.
• Педагогическая.
• Военная (осуществляется во время участия страны в вооруженных конфликтов).

Также цензуру делят на предварительную и последующую.

Первая препятствует распространению определенной информации на этапе ее возникновения. Например, предварительная цензура в литературе - это контроль властями содержания книг до того, как они будут опубликованы. Подобная традиция процветала во времена царской России.

Последующая цензура - это способ пресечения распространения данных уже после их обнародования. Она менее эффективна, поскольку в таком случае информация известна общественности. Однако всякий, кто признается в знании ее, несет наказание.

Чтобы лучше понять, в чем заключаются особенности предварительной и последующей цензуры, стоит вспомнить историю и его "Путешествия из Петербурга в Москву".

В этой книге автор описал печальную политическую и социальную ситуацию, в которой находилась Российская империя в те времена. Однако говорить в открытую об этом было запрещено, ведь официально в империи было все прекрасно и все обитатели были довольны правлением Екатерины ІІ (как это часто показывают в некоторых дешевых псевдоисторических сериалах). Несмотря на возможное наказание, Радищев написал свое "Путешествие...", однако оформил его в виде путевых заметок о разных населенных пунктах, встречающихся между двумя столицами.

По идее, предварительная цензура должна была бы остановить публикацию. Но проверяющий чиновник поленился вчитываться в содержание и пропустил "Путешествие..." в печать.

И тут вступила в дело последующая цензура (карательная). Узнав об истинном содержании труда Радищева, книги запретили, все найденные экземпляры уничтожили, а самого автора сослали в Сибирь.

Не особо помогло, поскольку, несмотря на запрет, вся культурная элита втайне читала "Путешествие..." и делала его рукописные копии.

Способы обойти цензуру

Как понятно из примера Радищева, цензура не всесильна. И сколько она существует, находятся ловкачи, способные обойти ее.

Самые распространенные - 2 способа:

• Использование эзопова языка. Суть его в том, чтобы завуалированно писать о волнующих проблемах, используя иносказание или даже какой-то словесный код, понятный лишь избранным.
• Распространение информации через другие источники. Во времена жесткой литературной цензуры в царской России большинство крамольных трудов публиковалось за рубежом, где законы более либеральны. А позже книги тайно ввозились в страну и распространялись. Кстати, с появлением интернета обходить цензуру стало значительно легче. Ведь всегда получится найти (или создать) сайт, на котором можно будет поделиться своими запретными знаниями.

Есть в современной России цензура?

Дмитрий Гудков

Цензура, безусловно, есть. Не секрет, что у нас есть черные списки политиков, которых нельзя показывать в позитивном свете на федеральных каналах. У нас есть масса ограничений, в том числе и в Интернете, когда блокируются сайты. То есть у нас цензура не только на телевидении - она уже перебирается и в интернет. Но у нас есть также и самоцензура, которая является крайне опасным явлением, когда многие СМИ, понимая, что могут в случае публикации той или иной точки зрения получить проблемы со стороны государства, сами себя ограничивают, не получая команды сверху - просто перестраховываясь.

Владимир Сунгоркин

По факту, в современной России цензура есть. Есть цензура хозяев СМИ, которые по нашим обычаям могут время от времени вмешиваться в работу этих СМИ. Так что сказать, что у нас сегодня совсем нет цензуры, будет преувеличением.

Почему о наличии цензуры стали так много говорить в последние годы?

Дмитрий Гудков

На мой взгляд, на это повлияло перемещение цензуры в Интернет. Если раньше в России был свободный Интернет, где можно было свободно выражать свои точки зрения. С федеральным эфиром все было понятно: там лицензии и тотальный контроль со стороны государства. Однако в последние годы эта ситуация начала меняться. Интернет становится главной медийной площадкой, аудитория Яндекса превысила аудиторию Первого канала, и государство в ответ на это начинает устанавливать цензуру там, где мы привыкли к свободе. И мы все об этом заявили именно в Интернете, когда стали блокировать наши сайты, когда Дума принимала закон о внесудебной блокировке порталов и т.д. Просто в последнее время государство сделало очень многое в этом направлении.

Владимир Сунгоркин

Я не думаю, что существующая цензура является большой угрозой интересам общества - все-таки она носит характер частных интересов тех или иных собственников. Да я бы и не стал утверждать, что о цензуре так уже много стали говорить - все-таки эта не та цензура, от которой так уж страшно становится. В России скорее есть остаточная цензура. Я работал при самых разных режимах, так что могу сравнивать. И я могу сказать, что у нас был очень интересный период, когда президентом был Медведев, и именно тогда нужно было быть крайне осторожным; при Ельцине тоже было много требований. Так что сейчас с точки зрения цензуры вполне вегетарианские времена, именно поэтому я не согласен, что сейчас эта проблема как-то обострилась. Проблема цензура была в предыдущие годы.

Сталкивались ли вы сами со случаями цензуры в современной России?

Дмитрий Гудков

Например, в Парламенте меня лишили слова за то, что назвала Думу «сбесившимся принтером». И пусть я сослался на журналистов - все равно я месяц был лишен права выступать в Госдуме. Когда в Интернете блокируют блог человека, которого я читаю, это ущемляет в том числе и мои интересы. 29 статья Конституции РФ ведь не только запрещает цензуру, но и гарантирует право «свободно искать, получать, передавать производить и распространять информацию любым законным способом». Например, хочу я на территории РФ зайти на сайт grani.ru или kasparov.ru , но не могу. В этот момент нарушается мое право на свободный поиск информации.

Владимир Сунгоркин

Я думаю, что нам сначала надо определиться с терминами. Если под цензурой мы понимаем запрет на определенные публикации, налагаемые органами власти, то такого запрета нет. Но в то же самое время существуют интересы владельцев СМИ, и они периодически доводят до сотрудников этих СМИ, что сегодня можно себе позволить, а что нет. У нас в «Комсомольской правде» тоже есть собственник, и мы знаем, о чем ему не хотелось бы прочесть.

Статья 29 Конституции РФ запрещает цензуру. Насколько важно то, чтобы запрет цензуры был прописан в Конституции?

Дмитрий Гудков

До 80-й статьи у нас очень хорошая Конституция, в ней все правильно написано. Однако начиная с 80-й статьи, где прописываются механизмы разделения властей, Конституция крайне плоха. Она же писалась под Ельцина, по нашей Конституции вся власть принадлежит президенту, а Парламент, суд - это власть второго сорта, у нас нет политической конкуренции и т.д., и т.п. И в результате у нас сегодня чиновники стали безнаказанно нарушать все то, что прописано до 80-й статьи, ведь нет противовеса, другой реальной силы, которая бы могла наказать этого чиновника. Так что помимо того, что все права и свободы должны быть прописаны в главном документе страны, там же должен быть отображен и принцип разделения властей.

Владимир Сунгоркин

Конечно, это важно. Если этот постулат не прописан в Конституции, то возникают возможности для маневров, которые могут привести к созданию цензуры. Например, могут последовать объяснения, что у нас сложная международная обстановка или внутренняя ситуация, так что неплохо бы ввести цензуру, чтобы население пребывало в более благостном состоянии.

Возможна ли вообще цензура в современном мире с учетом всех последних технологий в области распространения информации?

Дмитрий Гудков

Пока власть действует крайне твердолобо и даже глупо - есть же возможности сделать так, что мы действительно будем крайне сильно ограничены в доступе к информации, когда вы зайдете на один сайт, а увидите абсолютно другой. Пока власть действует глупыми методами, то остаются возможности обхода. Но надо понимать, что это все легко для более молодого поколения, тех, кто тщательно следит за новостями. А для большинства, кто привык к скоростному чтению сайтов, к 140 символам в twitter и 2-минутным роликам на youtube.com, если процедура обхода блокировки занимает свыше 30 секунд, то огни этого не делают, так что аудитория у независимых политиков и СМИ сокращается. Так что не стоит к проблеме цензуры в Интернете относиться шапкозакидательски.

Владимир Сунгоркин

В своем классическом виде цензура (когда власти говорят, что они запрещают авторам писать о том-то и том-то), разумеется, сегодня устарела и ее эффективность крайне низкая. Но сейчас настала эпоха информационных войн и информационного манипулирования, когда большое значение имеют новые информационные технологии. Так что классической цензуры, которая была при советской власти или в царские времена, конечно, нет уже - она неэффективна. Что же касается новых форм цензуры, то я бы скорее говорил о способах манипуляции информацией. Сегодня те, кто работает на информационном поле, должны постоянно присматривать за тем, как манипулируют информацией, как ее подают, толкуют, акцентируют. И этим заняты большое количество людей, так или иначе связанных с политикой. Называть ли это цензурой я бы не стал. Возможно, что нужен уже и новый термин для обозначения этого явления.

Мы собрали семь цитат из интервью различных российских интеллектуалов (писателей, переводчиков, журналистов и т. д.) о современной цензуре. Исходя из их слов, цензура хоть и существует, но не в виде страшных комитетов из СССР, а в виде странных кондовых ограничений, многочисленных негласных правил и привычке к самоцензуре. А как считаете вы?

О цензуре в детской литературе

В советское время, понятно, цензура была. Доходило до смешного. Я несколько лет работала в «Детгизе», так вот в детской литературе устранялось все: по пы, не говоря уже о жопах или каких-то вещах, имеющих отношение к анатомии, сексуальность - этого не должно было быть напрочь.

Очень многих писателей просто не могли печатать, и даже не потому, что они в своих произведениях что-то антисоветское говорили, а потому, что, не дай Бог, переведём книжку такого благонамеренного и даже коммунистического писателя, подготовим к печати, а он потом вдруг раз - и осудит вторжение Советского Союза в Чехословакию. Цензура была бесконечная.

Потом вся эта цензура рухнула, и слава Богу. А теперь… Колесо нашей политической действительности катится в обратную сторону, лошади понесли уже неостановимо, мы сидим в карете, и то, что на этом пути происходит, происходит не рационально, а как симптомы болезни.

Возвращается всё, и цензура тоже - ханжеская, лицемерная, никому не нужная.

Началось это опять-таки с детских книжек. Любопытно, что первым завоеванием бесцензурной детской литературы были как раз по пы, детям было позволено подтереться и пукнуть. И вот сейчас мы снова возвращаемся к тому, что детям запрещено снимать штаны.

Гонения начались с безобидной книжечки издательства «Самокат», где это несчастное слово «жопа», кажется, было написано на заборе. Это послужило спусковым крючком, появились родительские комитеты, охраняющие детскую нравственность. А дальше начались возрастные ограничения - 18+, 12+, вынуждающие детских издателей выделывать невероятные вензеля.

<...>

Казалось бы, мы договорились, что люди бывают разные - гетеросексуальные, гомосексуальные, и что все мы можем привести десятки примеров любимых писателей, которые были и такие, и такие. Когда рухнул железный занавес, и в переводе, и в литературе открылись какие-то ранее запретные темы.

Но сейчас всё понеслось в обратную сторону. Сначала само упоминание о гомосексуальной любви исключается из детских книжек. Все напустились на детскую серию Людмилы Улицкой о разных семьях, где посмели сказать, что вообще такое бывает на свете. А дальше по нарастающей.

О цензуре во взрослой литературе

Людмила Улицкая

писательница

[Цензура] существует, особенно в аудиовизуальных СМИ, где она жесткая и глупая. Но литература - это нечто другое. Я ни разу не заменила ни одного слова в моих книгах из-за цензуры… До недавнего времени. В последние годы закон, направленный на «очищение» русского языка, запрещает использование мата. Так что в одном из моих последних романов я согласилась заменить слово «шлюха» на «потаскуха».

[Сделать это попросила] мой издатель, с которой я работаю уже двадцать лет, и которую я очень уважаю. Она боялась, что из-за одного этого слова мой роман могут занести в списки запрещенных книг, по крайней мере, для тех, кому не исполнилось 18, и завернут в целлофан, как порно-книги!

В целом, это была мера предосторожности, потому что не существует официального списка запрещенных слов, и в любом случае он неизвестен широкой публике. Ситуация немного похожа на ту, которая была в СССР, когда мы знали, что некоторые книги запрещены, но не знали точно, какие именно.

О цензуре в школе

Дмитрий Быков

писатель, журналист

Современного ребенка от чего-либо ограждать бессмысленно - они все ориентируются в интернете лучше нас с вами.

И опыт показывает, что если учитель чего-то не рекомендует - или, не дай Бог, запрещает, - это вернейший способ привлечь внимание именно к запретному плоду.

Я в этом множество раз убеждался: сколько ни ругай Розанова, ни призывай с крайней осторожностью читать Ницше – через неделю весь класс разговаривает их афоризмами.

О цензуре в журналистике

Владимир Познер

журналист, телеведущий

Профессия [журналиста] уничтожается по согласию многих её представителей, которые вместо того, чтобы сопротивляться, принимают в этом самое активное участие. Ни для кого не секрет, что уровень негласной цензуры сегодня необыкновенно высок и информация тщательно контролируется.

Степень свободы слова напрямую зависит от количества аудитории: чем она больше, тем меньше возможности говорить то, что считаешь нужным. Если она совсем маленькая, то свобода слова существует в полной мере. Только она распространяется на трёх человек, а значит, ей грош цена.

Сегодняшняя цензура намного запутаннее той, что была в советское время, где любой материал проходил через две условные печати - «можно» и «нельзя». Сейчас границы дозволенного и недозволенного размыты.

Изменилась и степень рисков: при Союзе тебя могли посадить и даже расстрелять, сегодня - уволить, хотя для многих работников федеральных каналов это серьезное последствие в силу высоких зарплат.

О цензуре в театре

Константин Райкин

руководитель театра «Сатирикон»

Вот эти группки оскорблённых якобы людей, которые закрывают спектакли, закрывают выставки, нагло очень себя ведут, к которым как-то очень странно власть нейтральна - дистанцируется. Мне кажется, что это безобразные посягательства на свободу творчества, на запрет цензуры.

А запрет цензуры - я не знаю, как кто к этому относится, а я считаю, что это величайшее событие векового значения в нашей жизни, в художественной, духовной жизни нашей страны… Это проклятие и многовековой позор вообще отечественной нашей культуры, нашего искусства - наконец, был запрещен.

Искусство имеет достаточно фильтров из режиссеров, художественных руководителей, критиков, души самого художника. Это носители нравственности. Не надо делать вид, что власть - это единственный носитель нравственности и морали. Это не так.

Вообще, у власти столько соблазнов; вокруг нее столько искушений, что умная власть платит искусству за то, что искусство перед ней держит зеркало и показывает в это зеркало ошибки, просчеты и пороки этой власти.

А не за то платит власть, как говорят нам наши руководители: «А вы тогда и делайте. Мы вам платим деньги, вы и делайте, что надо». А кто знает? Они будут знать, что надо? Кто нам будет говорить? Я сейчас слышу: «Это чуждые нам ценности. Вредно для народа». Это кто решает? Это они будут решать? Они вообще не должны вмешиваться. Они должны помогать искусству, культуре.